Кто читал, откликнитесь...
читать дальше "....реальностей, наверно, много; собственно, мы это знаем, но как-то до конца не продумываем; сколько людей, столько и реальностей; добавить сюда варианты реальностей первого порядка: пойдем налево – коня потеряем, направо – голову свернем, и все такое; добавить сюда еще реальности сновидений, каждую ночь образующиеся на новых условиях, плюс те реальности, в которых мы участвуем как случайные фигуранты, - например, та реальность, в которой мы восприняты глазами собаки: не даем ей сосиску, когда ей так хочется; или та, в которой мы – помеха на фотографии, снятой японским туристом: хотел Неву и Исаакий, а тут какая-то тетка в идиотском платье и на дурацких каблуках сунулась и испортила хороший кадр.
Эти реальности так ловко устроены, что почти не мешают друг другу, но иногда – например, светлым теплым вечером, когда идешь совсем без мыслей и очень от этого хорошо и счастливо, - иногда эти реальности могут, а может быть, даже должны пересечься. Может быть, есть у Вселенной такая потребность. И тогда два человека, не имеющие друг к другу никакого мыслимого отношения, узнают друг друга, обрадуются, как два простых и счастливых папуаса, и в этот редкий миг произойдет небольшое чудо: пожелал – и получил сто рублей. Или еще что-нибудь чаемое, высокоценное.
Может быть, все это так, а может быть, как-то совершенно иначе, я не знаю. Может быть, я видела только одну костяшку из большого неосвоенного ма-чжонга. А там их еще много.
Как бы то ни было, мир устроен очень интересно, очень особенно, очень красиво и непросто, только не с кем об этом поговорить.
Вернее, раньше было не с кем. А тут мне – надеюсь, не случайно – попали в руки романы Михила Гаёхо, и эти самые руки у меня просто затряслись от волнения: вот с кем! вот с кем можно!
Такие романы мне еще не попадались.
Они вроде бы про людей, про их простую жизнь – попить-поесть, встретиться с женщиной, бояться, видеть сны, увидеть наяву человека, приснившегося вчера, ошибиться, быть убитым, потерять, приобрести, но одновременно – они про числа, про их соотношение, рост и распределение, про вероятности, про случайности, про математику.
По мере чтения волей-неволей начинаешь видеть странное: словно бы какие-то силовые линии, связывающие вон то число с этим, этот ряд с вон той гроздью; словно бы развертывается необыкновенно красивая, стройная, сложная модель не знаю чего. Мироздания, конечно, или его части. Ведь в основе мироздания лежит математика.
Но также и слово.
Музыка, говорил Лейбниц, есть тайное математическое упражнение не умеющей себя вычислить души.
А романы Михаила Гаёхо – это математическое упражнение, в котором душа вычисляет себя и свой мир через слово, через сюжетную логику, через структуру текста, а также – ведь душа сад таинственный – через такую не поддающуюся никаким вычислениям вещь, как юмор. Тут очень много тихого такого, тонкого юмора. (Лично я полагаю, что юмор – главное доказательство бытия Божия, потому что если бы все создалось «само», то мир был бы чистой математикой, в которой нет места шутке, а мы наблюдаем совсем иное.)
А по краю этого мира, по границе его расположена темнота с тем неизвестным и страшным, что в ней таится. Темнота необязательно где-то там, за дверью. А прямо вот тут, в женской сумочке.
Моя давняя встреча с NN – прямиком из мира Михаила Гаёхо. Кажущиеся люди – это его тема; если вам тоже попадаются кажущиеся люди, то вам сюда. Читая Михаила Гаёхо, чувствуешь, что случайность не случайна, а математически обоснована и предопределена; то, что представляется жизненным хаосом – это хорошо структурированное хозяйство. Только неизвестно, чье.
И наконец, те, кого раздражает и утомляет неряшливость современной литературы, обрадуются опрятности и четкости этого обманчиво минималистского письма, за которым кроется сложная инженерная конструкция, подобная изящному мосту через реку неизвестной ширины".
Т. Толстая
читать дальше "....реальностей, наверно, много; собственно, мы это знаем, но как-то до конца не продумываем; сколько людей, столько и реальностей; добавить сюда варианты реальностей первого порядка: пойдем налево – коня потеряем, направо – голову свернем, и все такое; добавить сюда еще реальности сновидений, каждую ночь образующиеся на новых условиях, плюс те реальности, в которых мы участвуем как случайные фигуранты, - например, та реальность, в которой мы восприняты глазами собаки: не даем ей сосиску, когда ей так хочется; или та, в которой мы – помеха на фотографии, снятой японским туристом: хотел Неву и Исаакий, а тут какая-то тетка в идиотском платье и на дурацких каблуках сунулась и испортила хороший кадр.
Эти реальности так ловко устроены, что почти не мешают друг другу, но иногда – например, светлым теплым вечером, когда идешь совсем без мыслей и очень от этого хорошо и счастливо, - иногда эти реальности могут, а может быть, даже должны пересечься. Может быть, есть у Вселенной такая потребность. И тогда два человека, не имеющие друг к другу никакого мыслимого отношения, узнают друг друга, обрадуются, как два простых и счастливых папуаса, и в этот редкий миг произойдет небольшое чудо: пожелал – и получил сто рублей. Или еще что-нибудь чаемое, высокоценное.
Может быть, все это так, а может быть, как-то совершенно иначе, я не знаю. Может быть, я видела только одну костяшку из большого неосвоенного ма-чжонга. А там их еще много.
Как бы то ни было, мир устроен очень интересно, очень особенно, очень красиво и непросто, только не с кем об этом поговорить.
Вернее, раньше было не с кем. А тут мне – надеюсь, не случайно – попали в руки романы Михила Гаёхо, и эти самые руки у меня просто затряслись от волнения: вот с кем! вот с кем можно!
Такие романы мне еще не попадались.
Они вроде бы про людей, про их простую жизнь – попить-поесть, встретиться с женщиной, бояться, видеть сны, увидеть наяву человека, приснившегося вчера, ошибиться, быть убитым, потерять, приобрести, но одновременно – они про числа, про их соотношение, рост и распределение, про вероятности, про случайности, про математику.
По мере чтения волей-неволей начинаешь видеть странное: словно бы какие-то силовые линии, связывающие вон то число с этим, этот ряд с вон той гроздью; словно бы развертывается необыкновенно красивая, стройная, сложная модель не знаю чего. Мироздания, конечно, или его части. Ведь в основе мироздания лежит математика.
Но также и слово.
Музыка, говорил Лейбниц, есть тайное математическое упражнение не умеющей себя вычислить души.
А романы Михаила Гаёхо – это математическое упражнение, в котором душа вычисляет себя и свой мир через слово, через сюжетную логику, через структуру текста, а также – ведь душа сад таинственный – через такую не поддающуюся никаким вычислениям вещь, как юмор. Тут очень много тихого такого, тонкого юмора. (Лично я полагаю, что юмор – главное доказательство бытия Божия, потому что если бы все создалось «само», то мир был бы чистой математикой, в которой нет места шутке, а мы наблюдаем совсем иное.)
А по краю этого мира, по границе его расположена темнота с тем неизвестным и страшным, что в ней таится. Темнота необязательно где-то там, за дверью. А прямо вот тут, в женской сумочке.
Моя давняя встреча с NN – прямиком из мира Михаила Гаёхо. Кажущиеся люди – это его тема; если вам тоже попадаются кажущиеся люди, то вам сюда. Читая Михаила Гаёхо, чувствуешь, что случайность не случайна, а математически обоснована и предопределена; то, что представляется жизненным хаосом – это хорошо структурированное хозяйство. Только неизвестно, чье.
И наконец, те, кого раздражает и утомляет неряшливость современной литературы, обрадуются опрятности и четкости этого обманчиво минималистского письма, за которым кроется сложная инженерная конструкция, подобная изящному мосту через реку неизвестной ширины".
Т. Толстая
@темы: Интересности, Ссылки
-
-
12.02.2014 в 15:19Знала, что он любимец Толстой, бралась с предвкушением. Стыдно, моим любимцем он не стал. Пишет удивительно, словом владеет замечательно, выстраивает повествование неожиданно. Но – не мое, совсем не мое, не люблю рваные тексты, не хватило мне плавности и той самой четкости, которой пленилась Толстая.
Но я и не она. Образованиев не хватает для хорошей литературы ))
-
-
12.02.2014 в 15:22Спасибо!
Ты знаешь, я и у Толстой "Кысь" не Асилила.
И ничего, не мучуюсь...
-
-
12.02.2014 в 15:35-
-
12.02.2014 в 15:48Вот видишь, ты продвинутее ...