[olsan]

"Всякий раз, когда Антон видел кирпич или слово “кирпич”, он вспоминал Ваську Гагина, который это слово писал так: "кердпич". Слово исчерчивалось красными чернилами, выводилось на доске. Васька всматривался, вытягивал шею, шевелил губами. А потом писал: “керьпичь”. Когда учительница поправляла: падежи не “костьвенные”, а косвенные, Васька подозрительно хмурил брови, ибо твердо был уверен, что названье это происходит от слова “кость”; Клавдия Петровна, в конце концов, махнула рукой. Написать правильно “чеснок” его нельзя было заставить никакими человеческими усилиями — другие, более мощные силы водили его пером и заставляли снова и снова догадливо вставлять лишнюю букву и предупредительно озвончать окончание: “честног”...
...Мы стали писать с ним диктанты. Результат первого был ошеломляющ. В тексте из ста слов мой ученик сделал сто тридцать ошибок. Дед посоветовал, проработав их с Васькой, ту же диктовку повторить. Васька сделал сто сорок.
...Васька был гений неграмотности, и, как всякий гений, был неповторим. Где, чья изощренная фантазия додумалась бы до таких шедевров, как “пестмо”, “педжаг”, “зоз–тежка”? Когда и кто бы еще смог “абрикос” превратить в “аппрекоз”?.."

"Отрывок из “Евгения Онегина”
“Уж небо осенью дышало”,
который во втором классе учили наизусть,
в Васиной интерпретации звучал не менее замечательно:
"Уж реже солнышко блистало,
Короче: становился день!"

В “Родной речи” были стихи:

"Я — русский человек, и русская природа
Любезна мне, и я ее пою.
Я — русский человек, сын своего народа,
Я с гордостью гляжу на Родину свою".

Имя автора изгладилось из моей памяти. “Любезна” и “пою”
тяготеют к державинскому времени, но “сын своего народа” — ближе к фразеологии советской.

Вася, встав в позу, декламировал с пафосом:

"Я русский человек — и русская порода!"

И гулко бил себя в грудь. По эффекту это было сопоставимо только с выступленьем
на районной олимпиаде Гали Ивановой, которая, читая “Бородино”, при стихе
“Земля тряслась, как наши груди”, приподняла и потрясла на ладонях свои груди —
мощные, рубенсовские, несмотря на юный возраст их обладательницы.”
Александр Чудаков "Ложится мгла на старые ступени "